Толпе тревожный день приветен, но страшна Ей ночь безмолвная. Боится в ней она Раскованной мечты видений своевольных. Не легкокрылых грез, детей волшебной тьмы, Видений дня боимся мы,...
...Как! Только десять лет, ты шутишь, Боже мой, О как ты рано возвратился, Я вовсе не ждала — ты так со мной простился Какой-то странной и чужой зимой.
Только пепел знает, что значит сгореть дотла. Но я тоже скажу, близоруко взглянув вперед: не все уносимо ветром, не все метла, широко забирая по двору, подберет. Мы останемся смятым окурком, плевком, в тени...
Остается один только ритм Во всю ширь мирозданья – Черновик чьей-то юности, Чьей-то душе предназначенный... То, что было в двадцатых годах Не достойно изданья,– Уцелело нечаянно,...
Над быстрой речкой верный Том Прилег с дороги отдохнуть. Глядит: красавица верхом К воде по склону держит путь. Зеленый шелк — ее наряд, А сверху плащ красней огня, И колокольчики звенят...
Вот я и снова под этим бесцветным небом, заваленным перистым, рыхлым, единым хлебом души. Немного накрапывает. Мышь-полевка приветствует меня свистом. Прошло полвека. ...
Я — Рим, империя на рубеже падения, Что, видя варваров громадных у ворот, Небрежный акростих рассеянно плетет, И в стилос золотой — закат струит томленье.