Она покуда шеей покорною Ярмо не в силах вынести тесное, В труде равняясь паре, или Тяжесть быка, что взъярен любовью. Ее мечты — средь луга зеленого, Где телке любо влагой проточною...
Она пошла, она запела Скорбно, воинственно звонко. И над головою пролетела С пером в цвету сизоворонка. «Я плясунья, я легка, Я с крылами мотылька. И на вопрос, путем каковым...
Она прекрасна — нет сомненья, Но я не вижу тех огней, Горевших прежде искушеньем В глазах красавицы моей. Безмолвна, холодно-сурова, Она не может выражать Живых страстей живое слово —...
Она придет ко мне безмолвная, Она придет ко мне бесстрастная, Непостижимой неги полная, Успокоительно-прекрасная. Она придет как сон таинственный, Как звук родной во мгле изгнания,...
Она пришла с заката. Был плащ ее заколот Цветком нездешних стран. Звала меня куда-то В бесцельный зимний холод И в северный туман. И был костер в полно?чи, И пламя языками Лизало небеса....
Он был из тех, на ком лежит печать Непогасимо-яркого страданья, Кто должен проклинать или молчать, Когда звучат аккорды мирозданья Средь ликов, где прозрачен каждый взгляд,...
Он был так зноен, мой прекрасный день! И два цветка, два вместе расцвели. И вместе в темный ствол срастались их стебли, И были два одно! И звали их — сирень!
Он входил простой и скудный, Не дыша, молчал и гас. Неотступный, изумрудный На него смеялся глаз. Или тайно изумленный На него смотрел в тиши. Он молчал, завороженный Сладкой близостью души....
О, не просите скорбных песен! К чему томиться и вздыхать?.. Взгляните: майский день чудесен, И в сердце снова благодать. А вам томиться — тратить время, Живите, если жизнь дана,...
Они живут под серой тучей. Я им чужда и не нужна. Они не вспомнят тех созвучий, Которым я научена. Я всё молчу и всё тоскую. Слова их бледны и темны. Я вспоминаю голубую...
Они расстались без печали, Забыты были счастья дни; Но неутешно тосковали И снова встретились они. Над ними плакал призрак юный Уже увядшей красоты; И эти жалобные струны Будили старые мечты....
Он обязательно придет, Какой-нибудь другой, Самовлюбленный идиот, Восторженный изгой, Из всех богоугодных дел Пригодный лишь к письму, — И будет дальше, за предел, Тянуть мою тесьму. ...
Он прав – опять фонарь, аптека, Нева, безмолвие, гранит... Как памятник началу века, Там этот человек стоит Когда он Пушкинскому Дому, Прощаясь, помахал рукой И принял смертную истому...