Мое былое — жестокость мысли, Безумство крови, когтей и крика, — Крутясь уроды клубком там висли. И рот кривился от боли дикой. Мое былое... до первой встречи С тобой, чьи тихи и добры речи....
И душу я взношу, скорбящую, ночную, О, господи, к тебе, в твои ночные дали! Но нет в них ничего, о чем я здесь тоскую, И капля не падет с небес в мои печали....
Луны мороза по гротам ночной позолоты — Лезвием сталь, серебро и железные гвозди. Твой, о безмолвная ночь, этот колющий воздух Дикой причудой меня замыкающий в гроты. ...
Северный ветер напрасно стучится в окно, — В комнате пусто, и заперты ставни, В ней — полумрак тишины. Давно, С начала войны, Я не живу здесь... Но ветер, друг давний,...
Там, в ландах, к жизни мирной и оседлой Привыкли люди. В крепких и простых Суконных платьях и сабо своих Они шагают медленно. Средь них — О, жить бы мне в Зеландии той светлой! ...
Наша да будет любовь источником всякого знанья. Связано все нераздельно единой пылающей мыслью: И набухание почки, цветенье цветка и увялость, В выси кружащейся тающей птицы сверканья,...
Это где-то на севере, где, я не знаю, Это где-то на полюсе, в мире стальном, Там, где стужа когтями скребется по краю Селитренных скал, изукрашенных льдом.
За далью всех светил пред ними возникает Виденье города — безбрежный черный бред, В триумфе траура, как склеп, где жизни нет... Земля? Ушла во мрак. А небо? Чуть мерцает!...
Нет, жить тобой душа не уставала! Ты некогда в июне мне сказала: «Когда бы, друг, однажды я узнала, Что бременем я стану для тебя, — С печалью в сердце, тихом и усталом,...
Всегда, Дни, месяцы, года И вновь года, Сыны страны румяной, плодовитой Впускали жадный свой укус В огромный кус Земных богатств, их волею добытый. Им дивное чутье служило искони....
Окно распахнуто. В смятенье Дрожат зеленых листьев тени, Скользит горячий блик Среди бумаг и книг, И дом задумчив и беззвучен, — Приучен К спокойному насилию труда. ...