Письмо у ней в руках. Прелестная головка Склонилася над ним; одна в ночной тиши, И мысль меня страшит, что, может быть, неловко И грустно ей читать тот стон моей души... ...
Письмо у ней в руках. Прелестная головка Склонилася над ним; одна в ночной тиши, И мысль меня страшит, что, может быть, неловко И грустно ей читать тот стон моей души... ...
Синарет погружен в рассматривание рукописи. Раб показывается в дверях. Потом Филон. Раб Господин, прости... Синарет Тебя просил я, Товарищ, так меня не называть... Раб...
Волны приходят, и волны уходят, Стелются пеной на берег отлогий; По морю тени туманные бродят; Чайки летят и кричат, как в тревоге. Шум приближенья и хор отдаленный. Горе! Былое — как светлая сказка!...
Пичужка-жених на вершине тонкой березки сидит. Мышка-невеста около дверей своего земляного чума разгуливает. Металлические украшения на косе у нее позванивают, голову мышки назад оттягивают.
Для отрока, в ночи глядящего эстампы, За каждым валом — даль, за каждой далью — вал. Как этот мир велик в лучах рабочей лампы! Ах, в памяти очах — как бесконечно мал! ...
Лишившись дочери любимой, Антигоны, Богач Филон, как должно богачу (Не скареду, я то сказать хочу), Устроил пышные на редкость похороны. «О матушка, скажи, как это понимать? —...
Нет. Уходи скорей. К восторгам не зови. Любить? — Любя, убить — вот красота любви. Я только миг люблю — и удаляюсь прочь. Со мной был ясный день — за мной клубится ночь. ...
Простились мы, и с вышитой каймою Платок родные руки дали мне. Подарок милой! Он всегда со мною. Ведь им закрыл я рану на войне. Окрасился платочек теплой кровью, Поведав мне о чем-то о родном....