Произведения

Одна есть в мире красота.
Не красота богов Эллады,
И не влюбленная мечта,
Не гор тяжелые громады,
И не моря, не водопады,
Не взоров женских чистота
Одна есть в мире красота —...

О, если б мне сердце холодное,
Холодное сердце русалки,
Чтоб мог я спокойно внимать неумолчному ропоту Моря,
И стону страданий людских!
О, если б мне крылья орлиные,
Свободные сильные крылья,...

О если бы птицы пели и облака скучали,
и око могло различать, становясь синей,
звонкую трель преследуя, дверь с ключами
и тех, кого больше нету нигде, за ней.

А так — меняются комнаты, кресла, стулья....

О, если б ясную, как пламя,
иную душу раздобыть.
Одной из лучших между вами,
друзья, прославиться, прожить.

Не для корысти и забавы,
не для тщеславия хочу
людской любви и верной славы,...

О, есть неповторимые слова,
Кто их сказал — истратил слишком много.
Неистощима только синева
Небесная и милосердье Бога.

О, еще с тобой случится
всё – и молодость твоя.
Когда спросишь: «Кто стучится?»
Я отвечу: «Это я!»

Это я! Ах, поскорее
выслушай и отвори.
Стихнули и постарели
плечи бедные твои.
...

Один купец водил дружбу с глухим. Случилось так, что купец заболел, и глухой отправился его навестить. По дороге глухой решил про себя так:

"Сначала я спрошу у него о здоровье, скажу: "Как здоровье, сахиб?" Он ответит:...

Один купец повесил замок на сундук, полный серебра, и отдал тот сундук на хранение одному своему приятелю, а сам уехал. Через некоторое время купец возвратился и попросил приятеля:

- Брат! Отдай мне мой...

Жили-были два ежа. Они жили в лесу в дупле дерева.

Как-то раз отправился в лес дровосек и срубил это дуплистое дерево. Привез его домой и разрубил на большие куски, чтобы топить было удобнее. Жена дровосека взяла...

У носорога было две дочери. Пока мать-носорог была в поле, к ее старшей дочери приходили по очереди свататься ее поклонники - сначала шакал, потом гиена, а затем рысь. Но, как только являлся очередной поклонник, младшая дочь...

I

Ну-тка, братцы, все в кружок
На зелёный на лужок.
Трында-брында, трында-брында,
На зелёный на лужок.

Я вам песню пропою
Про деревню про свою.
Трында-брында, трында-брында,...

О море! Нечто есть слышней тебя, сильней
И глубже, может быть... Да, скорбь души моей
Желала и ждала тебя – и вот я ныне
Один – в наполненной тобой одним пустыне...
Ты – в гневе... Вся душа моя потрясена,...

Она еще едва умеет лепетать,
Чуть бегать начала, но в маленькой плутовке
Кокетства женского уж видимы уловки:
Зову ль ее к себе, хочу ль поцеловать
И трачу весь запас ласкающих названий –...

Они летят, они еще в дороге,
Слова освобожденья и любви,
А я уже в предпесенной тревоге,
И холоднее льда уста мои.

Но скоро там, где жидкие березы,
Прильнувши к окнам, сухо шелестят,—...

Они летят, они еще в дороге,
Слова освобожденья и любви,
А я уже в предпесенной тревоге,
И холоднее льда уста мои.
Но скоро там, где жидкие березы,
Прильнувши к окнам, сухо шелестят, –...

Он так ее мучит, как будто растит жену.
Он ладит ее под себя — под свои пороки,
Привычки, страхи, веснушчатость, рыжину.
Муштрует, мытарит, холит, дает уроки.

И вот она приручается — тем верней,...

Осень — хорошее время, если вы не ботаник,
если ботвинник паркета ищет ничью ботинок:
у тротуара явно ее оттенок,
а дальше — деревья как руки, оставшиеся от денег.

В небе без птиц легко угадать победу...

О, скажи ей, чтоб страсть роковую мою
Позабыла, простила она,
Что для ней я живу, и дышу, и пою,
Что вся жизнь моя ей отдана!

Что унять не могу я мятежную кровь,
Что над этою страстью больной...

О чем еще мечтать мне в жизни этой?
Все ведомо, изжито, свершено:
От снов травы, лучом весны согретой,
До тихих снов, какими грезит дно;
От муки юноши в минуту страсти,
До сладости в предчувствии конца,...

Поэты пушкинской поры,
ребята светские, страдальцы,
пока старательны пиры,
романы русские стандартны

летят, как лист календаря,
и как стаканы недопиты,
как жизни после декабря...