В пору, когда в вырей Времирей умчались стаи, Я времушком-камушком игрывало, И времушек-камушек кинуло, И времушко-камушко кануло, И времыня крылья простерла.
В посланьях к земным владыкам Говорил я о Вечной Надежде. Они не поверили крикам, И я не такой, как прежде. Никому не открою ныне Того, что рождается в мысли. Пусть думают — я в пустыне...
В последний год, когда столица наша Первоначальное носила имя И до войны великой оставалось Еще полгода, совершилось то, О чем должна я кратко и правдиво В повествовании моем сказать....
В прошлом те, кого любишь, не умирают! В прошлом они изменяют или прячутся в перспективу. В прошлом лацканы уже; единственные полуботинки дымятся у батареи, как развалины буги-вуги....
Вражда такая ж, как у волка с овцами, И мне с тобою выпала. Бичами бок твой весь прожжен испанскими, А голени — железами. Ходи ты, сколько хочешь, гордый деньгами, Богатством свой не скроешь род!...
В ремешках пенал и книги были, Возвращалась я домой из школы. Эти липы, верно, не забыли Нашей встречи, мальчик мой веселый? Только, ставши лебедем надменным, Изменился серый лебеденок....
В руках забытое письмо коснело. Небо закатное краснело. О, открыватель истин томный! Круг – прамин бога вспомни. Мощь нежная дитяти Сильно кольцо потяти. Но что ж: бог длинноты в кольце нашел уют,...
Ты сойдешь с фонарем по скрипучим ступеням, Двери настежь – и прямо в ненастную тишь. Но с каким сожаленьем, с каким исступленьем Ты на этой земле напоследок гостишь! ...
Все, кого и не звали, в Италии,- Шлют с дороги прощальный привет. Я осталась в моем зазеркалии, Где ни Рима, ни Падуи нет. Под святыми и грешными фресками Не пройду я знакомым путем...
Эта светлая ночь, эта тихая ночь, Эти улицы, узкие, длинные! Я спешу, я бегу, убегаю я прочь, Прохожу тротуары пустынные. Я не в силах восторга мечты превозмочь, Повторяю напевы старинные,...
Все кричали у круглых столов, Беспокойно меняя место. Было тускло от винных паров. Вдруг кто-то вошел — и сквозь гул голосов Сказал: «Вот моя невеста». Никто не слыхал ничего....
Все опять возвратится ко мне: Раскаленная ночь и томленье (Словно Азия бредит во сне), Халимы соловьиное пенье, И библейских нарциссов цветенье, И незримое благословенье Ветерком шелестнет по стране.