Мелькали мимо снежные поляны,
Нас увозил на запад sleeping-car[1],
В тот край войны, где бой, где труд, где раны,
Где каждый час — пальба, все дни — пожар.
А мы, склонясь на мягкие диваны,
В беседах изливали сердца жар,
Судили мы поэта вещий дар
И полководцев роковые планы, —
То Пушкин, Достоевский, Лев Толстой
Вставали в нашей речи чередой,
То выводы новейшие науки...
А там, вдали, пальба гремела вновь,
На белый снег лилась потоком кровь
И люди корчились в предсмертной муке...