В полдень мы были высоко в горах — Вместе забыли мы рыночный прах. Все мы имели: простор впереди, Гордую веру в груди! В этот святой, торжествующий час Мир был наряден и светел — для нас....
Чу! Ширь глухая вдруг завыла! Вот зыбкий вихрь мелькнул в кустах, И, будто с жалобой унылой, Клубясь, гудя, взрывая прах, Как белый призрак, мчится, пляшет, Вдруг длинный саван распояшет...
Забвенья, забвенья! Всей малости крова! Всей скудной, всей жалкой отрады людской — Усталым от дали пути рокового, Бездомным, измученным звездной тоской!