И когда друг друга проклинали В страсти, раскаленной добела, Оба мы еще не понимали, Как земля для двух людей мала, И, что память яростная мучит, Пытка сильных — огненный недуг! —...
И красота, и слабость женщин, их печали, И руки бледные, источник благ и зла, Глаза, где жизнь почти все дикое сожгла, Оставив то, пред чем мучители дрожали,
И кружку пенили отцы, И уходили сорванцы, Как в сказке, на войну. Но это было где-то там — Тот непонятный тарарам, Та страшная она. . . . . . . . . . . . . . . . . (А к нам пришла сама)...
О Зевс! где гром твой? до земли он Не досягнул! где молньи все? Пусть распинаем я, Иксион, На беспощадном колесе! Пусть Тартара пространства серы, Пусть муки вечны впереди,- Я груди волоокой Геры,...
Так ратоборцы сражались, огням подобно свирепым. Но Антилох к Ахиллесу стремительно с вестью приходит, Видит его одного: при судах островерхих сидел он, В сердце о том размышляющий, что перед ним совершалось....
В ризе златистой заря простиралась над всею землею, Как богов на собор призвал молнелюбец Кронион; И, на высшей главе многохолмного сидя Олимпа, Сам он вещал; а бессмертные окрест безмолвно внимали. ...
Все, и бессмертные боги, и коннодоспешные мужи, Спали всю ночь; но Крониона сладостный сон не покоил. Он волновался заботными думами, как Ахиллеса Честь отомстить и ахеян толпы истребить пред судами....
Так при судах дуговерхих блестящие медью ахейцы Строились окрест тебя, Пелейон, ненасытимый бранью. Их ожидали трояне, заняв возвышение поля. Зевс же отец повелел, да Фемида бессмертных к совету...
С ужасом в город вбежав, как олени младые, трояне Пот прохлаждали, пили и жажду свою утоляли, Вдоль по стене на забрала склоняяся; но аргивяне Под стену прямо неслися, щиты к раменам преклонивши....
Но лишь трояне достигли брода реки светлоструйной, Ксанфа сребристопучинного, вечным рожденного Зевсом, Там их разрезал Пелид; и одних он погнал по долине К граду, и тем же путем, где ахейцы в расстройстве бежали...
Так сокрушались трояне по граду. В то время ахейцы, К черным своим кораблям возвратяся, на брег Геллеспонта, Быстро рассеялись все по широкому ратному стану. Но мирмидонцам своим расходиться Пелид не позволил;...
Сонм распущён; и народ по своим кораблям быстролетным Весь рассеялся; каждый спешил укрепиться под сенью Пищей вечерней и сладостным сном. Но Пелид неутешный Плакал, о друге еще вспоминая; к нему не касался...
Так под высокою сенью Менетиев сын благородный Рану вождя врачевал Эврипила; но битва пылала: Бились данаи с троянами всею их ратью; и больше Быть обороной данаям не мог уж ни ров, ни твердыня...
Так охраняли трояне свой стаи; но ахеян волнует Ужас, свыше ниспосланный, бегства дрожащего спутник; Грусть нестерпимая самых отважнейших дух поражает. Словно два быстрые ветра волнуют понт многорыбный,...
В ризе багряко-златистой из волн Океана денница Вышла, несущая свет и бессмертным и смертным: Фетида К сеням пришла мирмидонским с блистательным даром от бога....
Все при своих кораблях, и цари и герои ахеян, Спали целую ночь, побежденные сном благотворным; Но Атрид Агамемнон, ахейского пастырь народа, Сладкого сна не вкушал, волнуемый множеством мыслей....
Рано, едва лишь Денница Тифона прекрасного ложе Бросила, свет вожделенный неся и бессмертным и смертным, Зевс Вражду ниспослал к кораблям быстролетным ахеян, Грозную вестницу, знаменье брани несущую в дланях....
Гнев, богиня, воспой Ахиллеса, Пелеева сына, Грозный, который ахеянам тысячи бедствий соделал: Многие души могучие славных героев низринул В мрачный Аид и самих распростер их в корысть плотоядным...
В оное время Афина Тидея великого сыну Крепость и смелость дала, да отличнейшим он между всеми Аргоса воями будет и громкую славу стяжает. Пламень ему от щита и шелома зажгла неугасный,...
В бегстве, когда частокол и глубокий окоп миновали И лишилися многих, руками данаев попранных, Там, у своих колесниц удержалися, стали трояне, Бледны от страха и трепетны. В оное время воспрянул...