Ты дышишь жизнью! О, как я к тебе влеком... Меня манит к тебе желанье сладострастья... Опомнись, милая, ужели не знаком Тебе холодный свет без ласки и участья?.. В наш век скрывать должно? желания любви,...
Ты кончил жизни путь, герой! Теперь твоя начнется слава, И в песнях родины святой Жить будет образ величавый, Жить будет мужество твое, Освободившее ее.
Ты мне говоришь, что как женщина я, Что я рассуждать не умею, Что я ускользаю, что я как змея, — Ну, что же, я спорить не смею. Люблю по-мужски я всем телом мужским, Но женское сердцу желанно,...
Ты не видишь, Пирр, как тебе опасно Трогать юных львят африканской львицы? Вскоре ты сбежишь после жарких схваток, Трус-похититель; Вот, стремясь найти своего Неарха,...
Ты непременно сдохнешь, клянусь богами. Так говорю, отбросив последний стыд. Все платежи на свете красны долгами. Я тебе должен, но мне не придется мстить. Мне наплевать, что время тебя состарит,...
Ты помнишь дачу и качели Меж двух высоких тополей, Как мы взлетали, и немели, И, удержавшись еле-еле. Смеялись. А потом сидели В уютной комнате твоей. Был час, когда река с луною...
Ты помнишь дачу и качели Меж двух высоких тополей, Как мы взлетали, и немели, И, удержавшись еле-еле. Смеялись. А потом сидели В уютной комнате твоей. Был час, когда река с луною...
Ты так светла, как снег невинный. Ты так бела, как дальний храм. Не верю этой ночи длинной И безысходным вечерам. Своей душе, давно усталой, Я тоже верить не хочу. Быть может, путник запоздалый,...
Ты у камина, склонив седины?, Слушаешь сказки в стихах. Мы за тобою — незримые сны Чертим узор на стенах Дочь твоя — в креслах — весны розовей, Строже вечерних теней. Мы никогда не стучали при ней,...
У бедной музы красок больше нет, А что за слава открывалась ей! Но, видно, лучше голый мой сюжет Без добавленья похвалы моей. Вот почему писать я перестал. Но сам взгляни в зеркальное стекло...
После этого Козленок сказал Буйволу, чтобы тот перешел пастись на другое место - неподалеку от банановой плантации. Листья на банановых деревьях были уже все сожжены. Оставались только одни стволы, среди которых было немало...