Соловьи монастырского сада,
Как и все на Земле соловьи,
Говорят, что одна есть отрада,
И что эта отрада — в любви.
«Все они говорят об одном», 1922.
В этом мире, родном и прекрасном,
Я стою, как под душем контрастным,
Где от холода до кипятка —
Интервалы в секундные доли,
А от детского смеха до боли —
Полглотка или просто строка.
Но глядят без тоски и укора
Монастырского леса озера,
И в серебряной их глубине
Так играют небесные дали,
Что обиды мои и печали,
Как грехи, отпускаются мне.
Добрый ангел, мой кормщик небесный!
Подскажи мне ответ неизвестный!
Я стою, как у школьной доски,
Твоему неподвластен наитью,
Опоясан суровою нитью
Не вполне постижимой тоски.
Но ночами мне снится подруга
И цветы монастырского луга,
Ясный полдень, дурманящий зной,
День не кончится, лето не минет,
И подруга меня не покинет
И вовеки пребудет со мной.
В лютой горечи, в вечном испуге
Я кружусь в заколдованном круге,
Плача, падая, трудно дыша,
И король я ограбленный, раб ли —
Жизнь моя истекает по капле,
Истекает по капле душа.
Но ночами мне снится баллада
О цветах монастырского сада,
О немыслимых звездах в дубах,
О немолкнущем шелесте в кронах,
О молчании трав полусонных
И о полураскрытых
Губах.