В небе луна, а под небом тишина.
Светятся четыре последних окна.
После дневной суеты и борьбы
Спят усталые игрушки судьбы.
А мне — мне не хочется думать о былом:
В моем мировоззрении случился перелом.
Полно мне к согражданам моим приставать:
Больше я не буду их к добру призывать.
Кто же я, собственно, кто же я такой —
Лома и кирки не державшей рукой
Медленным пером по бумаге водить,
Истины забытые миру твердить?
Грех несомненный — здорового лечить,
Грех несомненный — ученого учить,
Брызгая слюной и трепя языком,
Собственный прочим навязывать закон.
В мире у любого своя голова,
Каждая душа пред собою права,
А всякого запихивать под свой образец —
Это же просто бестактно, наконец.
Мало ли кому не по нраву мой нрав,
Мало ль перед кем я жестоко неправ,
Мало ли кто думает мне навредить? —
Тигров бояться — в зоопарк не ходить!
Долго же искал я ответ на вопрос,
Как бы мне прожить без печали и слез:
Все свои дела в одиночку решать,
Жить, как надо, и другим не мешать.
...Все-то мне не нравиться, все-то не то.
Вот моя красавица в сером пальто,
Вот моя любимая, ясный мой свет,
Никого прекраснее попросту нет.
Будем мы бродить по заветным местам,
Будем прижиматься устами к устам,
В мире никому никогда не забыть,
Как мы станем беззаветно любить.
Будут наши очи друг друга искать,
Будут наши руки друг друга ласкать,
Звезды по ночам будут ярче гореть,
Сладко будет жить и не жаль помереть.