Было ли так или не было, а кроме бога, никого не было. Однажды над степью летел воробей. Вдруг он увидел: на поле мужчины и женщины собирают хлопок.
Спрашивает воробей:
— Зачем вы это делаете?
— А затем, — отвечают ему, — чтобы было что надеть, когда наступят зимние морозы.
— Дайте и мне немного хлопка, — попросил воробей.
И вот схватил он в клюв немного хлопка и отнес к прядильщику.
— Спряди это! — сказал он. — Иначе я сломаю твой станок, порву пряжу и вырву твои тридцать два зуба.
Прядильщик исполнил просьбу его и изготовил пряжу, а воробей отнес ее к красильщику и говорит:
— Покрась это! А если не покрасишь, то я разолью твои краски, разобью чан и вырву твои тридцать два зуба.
— С удовольствием покрашу, — ответил красильщик.
Он покрасил пряжу и отдал воробью.
От него воробей полетел к ткачу и пригрозил:
— Сотки из нее материю! А то я разорву все твои ткани, разобью станок и вырву все твои тридцать два зуба.
Ткач выткал пряжу, и воробей улетел с лоскутками к портному.
— Сшей из них кабу, — сказал он, — не то я порву все твои нитки, разобью машину и вырву все твои тридцать два зуба.
Портной тоже исполнил его желание.
И вот воробей надел кабу и решил: «Полечу-ка я в город и позлю тех, у кого самые новые одежды».
Влетел он во дворец падишаха и начал петь:
— Чик-чирик, чик-чирик, а у меня новое платье! А у меня новые каба и рубашка!
Выбежали рабы, хотели побить его, но он улетел, потом снова прилетел и опять начал петь:
— Чик-чирик, чик-чирик, а у меня новое платье! А у меня новые каба и рубашка!
Падишах рассердился и приказал:
— Схватите этого хвастуна!
Но как ни старались нукеры, ничего у них не получилось: воробей улетал и прилетал, садился на карниз дворца, на заборы и ограды и пел.
Наконец падишах приказал намазать карниз жидкой смолой. И вот, как только сел воробей на карниз, он увяз в смоле. Туг его и схватили.
— Зарежьте его и сварите с пловом, — велел падишах. — Я съем его за ужином.
Когда к воробью подошли с ножом, он зачирикал:
— Чик-чирик, чик-чирик, какое острое лезвие!
Воробью отрезали голову и бросили в кипяток.
Но он и тут заговорил:
— Чик-чирик, чик-чирик, какая теплая баня!
Сварили воробья, положили в плов, а он опять заговорил:
— Чик-чирик, чик-чирик, какая белая гора!
Слуги понесли блюдо с пловом к падишаху. Тот отправил воробья вместе с пловом в рот и стал жевать. Но воробей и тут заговорил:
— Чик-чирик, чик-чирик, какая исправная мельница!
Падишах собрался было проглотить воробья, как тот опять заговорил:
— Чик-чирик, чик-чирик, какая узкая труба!
Когда воробей оказался в желудке падишаха, то снова раздался его голос:
— Чик-чирик, чик-чирик, ну и вонючая яма!
Падишах поразился и приказал:
— Как только выйдет он наружу, побейте его!
И действительно, воробей вышел наружу целым и невредимым. Но тут падишах приказал:
— Сделайте ему клетку из золота, поставьте в клетку две золотые чаши, одну — со сластями, другую — с шербетом и розовой водой, чтобы этот воробей всегда был веселым и пел.
Слуги так и сделали, и воробей зажил в клетке, лакомясь сластями и попивая шербет и розовую воду.
Сказка наша кончилась, а воробей до своего гнезда не долетел.