Было так или не было, а кроме бога, никого не было. В давние-давние времена жил некий человек, сильный и здоровый, но совсем не привыкший работать. Он хотел только брать и ничего не отдавать, сидеть дома и болтать.
Как только начинает темнеть, он летит, как птица, к постели и спать укладывается. По утрам — солнце уже два часа как взошло, а он только с трудом просыпается. Сколько друзья и знакомые ни наставляли его на путь истинный — все без толку. Лень он сделал своим знаменем, и никакие слова не могли его прогнать с этого поля битвы.
Жил этот человек таким вот образом, и жизнь у него была очень трудная. Работать он не работал, дела его были всегда в расстройстве, и он постоянно нуждался хотя бы в двух грошах.
Короче говоря, со всех сторон на него обрушивались всякие беды, но в одном ему очень повезло. В чем же это? Да в том, что у него была жена разумная, сведущая и благородная душой. Постоянно она тому человечишке твердила:
— Ступай, иди работать, каждый человек в жизни должен приносить пользу людям. Ведь у каждого есть своя работа, он ее выполняет и приносит другим пользу, и все друг для друга трудятся. Ты же пользуешься трудом других, значит, должен тоже на них трудиться. Каждый, кто работает, трудится также и на тебя, и ты тоже должен трудиться по мере сил.
Но куда там! Все эти слова пролетали мимо его ушей.
Жена делала все, что могла, но ему ничто не шло на пользу. В конце концов она отчаялась и решила поступить с ним иначе. Однажды рано утром она разбудила мужа, вымыла ему лицо и руки, принесла завтрак, поставила перед ним и сказала:
— Пожалуйста, немедленно уходите вон из дома. Идите ищите работу, если к вечеру раздобудете хотя бы два-три гроша, приходите домой. С сегодняшнего дня этот дом не место для бездельника.
— Но я же ничего не умею! — отвечает муж.
А она опять говорит:
— Умеете или не умеете — мне что за дело? Идите вон из дома, здесь вам не место!
Он попытался возразить, а она прибавила:
— В этом доме возражать и без толку много разговаривать не полагается.
Взяла его за руку, вывела на улицу и дверь за ним заперла.
Муж поплакал у запертой двери, постонал, видит: не помогает. Тогда он говорит:
— Эй, жена! Аллах тебя накажет за то, что ты со мной так поступаешь!
А жена отвечает:
— Аллах меня наказывает за то, что я в первый же день с тобой так не поступила. Теперь помолись и ступай работать. Бог непременно даст тебе хорошую работу. А ты на Бога надейся и сам тоже не плошай!
— Аллах, когда захочет, дает любому человеку дневное пропитание, на такую ерунду, как работа, внимания не обращает! — говорит на это бездельник.
Жена видит: развязался у него язык там за дверью. Крикнула:
— Хватит тебе болтать! — и пошла во двор. Что он там еще говорил, она больше уж не слышала.
Лентяй поневоле пошел по улице, вышел на площадь, нашел где-то укромный уголок и провалялся там до вечера. Вечером пришел домой и стучит в дверь. Жена подошла к двери, спрашивает:
— Кто там?
Он отвечает:
— Это я.
Жена говорит: *
— Ну-ка, скажи сперва, что принес, как работал?
— Ничегошеньки не принес! Куда ни ходил, что ни делал — не нашел работы! Тогда жена молвила:
— Неправду говоришь! Говорила ведь я тебе, в этот дом бездельников не пускают!
Так и не отперла дверь, и лентяй оставался за дверью до утра. Что он ни пробовал, что ни говорил, она на все отвечала:
— Пойди найди работу, раздобудь денег, принеси мне — тогда тебя пущу!
Так они препирались, пока не наступил день. Бездельник видит: делать нечего. Пошел искать работу. Долго он искал и в конце концов понял: найти работу не так-то просто. Растерянный и огорченный, ходил он по базарам и улицам до самого обеда, пока не встретил одного старого приятеля. Подошел к нему и сказал:
— Здравствуй! Как поживаешь?
Тот отвечает:
— Здравствуй, здравствуй! А ты как поживаешь? Живительное дело, почему ты на улице?
Лентяй говорит:
— Не береди моих ран! Плохи мои дела! Со вчерашнего дня жена непрерывно твердит, что я должен работать. Вчера вечером меня даже домой не пустила. Всю ночь я оставался за дверью, а сегодня с самого утра повсюду хожу, у всех спрашиваю работы — нигде не найду, не знаю уж, что и делать! Хожу вот по улицам, как нищий.
Приятель сказал:
— Живительно, как ты до сих пор смог прожить совершенным бездельником и не стать действительно нищим! Мой совет таков: уходи из этого города, иди в деревню. Там ты сможешь найти себе работу. А жену оставь в покое, не обращай на нее внимания. Если она когда-нибудь тебя разыщет в деревне, ты ей скажи: «Я в тот дом не вернусь, тот дом не место для бездельника и нищего!»
Лентяй подумал, что это неплохо. Поправил на ногах туфли и отправился в путь. Вышел из ворот города и прошел пешком около фарсанга. К полудню, под жарким солнцем, пот полил с него ручьями. В это время дошел он как раз до родника, на берегу которого росли три или четыре ивы. Вымыл там лицо и руки, выпил два-три глотка воды — и так ему есть захотелось! Он решил немного поспать под деревом, как вдруг увидел, что издали приближается к нему какое-то страшилище. С перепугу он залез на дерево. Посмотрел, видит: едет дервиш верхом на осле, страшный, горбатый, волосатый, на плече держит здоровенную дубину. Подъехал дервиш к берегу ручья, заглянул под деревья, в тень, на чистую проточную воду посмотрел и громко заговорил сам с собой: «Отдохну-ка я здесь немного, пообедаю, покурю кальян, вздремну и к вечеру поеду в город».
Сошел он с осла, расседлал его и пустил пастись. Постелил на землю баранью шкуру, взял переметную суму, сунул в нее руку, вынул чугунок и из него несколько углей. Высек кремнем огонь и разжег уголья. Потом взял кальян, привел его в порядок, приготовил. Еще раз сунул руку в переметную суму и вынул из нее котелок, полный медовой халвы, и лепешки, завернутые в скатерть. Из халвы он вылепил четыре фигурки. Первую фигурку вылепил и сказал:
— Это шейтан.
Вторую вылепил и сказал:
— Это Ева.
Третью вылепил и сказал:
— Это Адам.
Вылепил четвертую:
— Это Бог.
Потом взял в рот мундштук кальяна, повернулся к фигуркам и произнес:
— Сегодня я хочу со всеми вами свести счеты.
Сперва обратился к Еве:
— О великая мать наша! Ответь-ка мне по правде, зачем ты дала шейтану тебя обмануть? Была ты в раю, и было условлено, что только пшеницу тебе нельзя есть. А ты пошла, съела да еще мужа заставила есть! Тебе бы пойти сперва к Адаму да сказать ему: «Послушай, шейтан нас подговаривает поесть пшеницы! Нам ведь нельзя ее есть?» Он, конечно, с тобой согласился бы, и вы не стали бы есть пшеницу, и сами вы и потомки ваши не знали бы тяжелого труда и не мучились. Зачем ты поступила иначе? Ах ты такая-сякая! Сейчас я с тобой разделаюсь!
Дервиш сказал это, завернул фигурку Евы в лепешку и съел. Потом обратился к Адаму:
— Послушай, папаша! Ты был в раю, и с тобой там была только одна женщина. Тебе не приходилось разрываться на части между несколькими бабами, и Ева ни к кому, кроме тебя, не могла пойти. Почему же вы все-таки там такого натворили, что вас выгнали из рая? Ведь ты же вверг твоих потомков в тяжкий труд, заботы и мучения! Ах ты такой-сякой! Ну, что ты можешь мне на это ответить? Вот я с тобой сейчас расправлюсь! — Сказал, завернул фигурку Адама в лепешку и съел ее. Потом стал затягиваться из кальяна. А тот бездельник, который сидел на дереве, все это видел. Дервиш, после того как съел Адама и покурил, обратился к шейтану и сказал:
— Эй, шейтан! Теперь твоя очередь. Ты за что возненавидел Адама? Обманул его бедную жену, сделал его самого несчастным. Ты ведь был умелым и разумным, почему же ты не подчинился велению Бога, не поклонился Адаму? Будь ты проклят, ты только и думаешь о том, чтобы сбить с пути человека! Проклятый, зачем так делаешь? Сейчас я с тобой за все рассчитаюсь!
Шейтана он тоже завернул в лепешку и стал есть, а когда прожевал и проглотил его, глубоко затянулся из кальяна и выпустил изо рта большой клуб дыма. Потом устроился поудобнее и обратился к Богу:
— Да-а... Если хочешь знать, так все, кого я съел, были ни в чем не виноваты. За ними не было никаких особых проступков, потому что своей-то воли они ведь не имели! Их вина лежит на том, кто их такими сотворил. Почему надо было сотворить Еву такой, что она поддалась на обман да еще Адама подвела? А его таким, что он Еву послушал? И почему это шейтан зачем-то должен все время сбивать людей с пути истинного?
Поговорил так еще немного дервиш и закончил:
— Сейчас я с тобой разделаюсь!
Произнес он это и собирался завернуть кусок халвы, который изображал Бога, в лепешку и съесть.
В этот момент лентяй завопил с дерева:
— Эй, ты! Что ты там делаешь, нечестивец, Бога съесть хочешь? Хочешь, чтобы время и пространство перемешались? Обалдел ты, что ли?
Несчастный дервиш, как услышал с дерева голос лентяя, до смерти перепугался. Он вообразил, что это сам Гавриил-архангел подал голос с неба. Так он испугался, что, оставив кальян, и котелок с халвой, и осла, пустился бежать без оглядки. Были у него две ноги, так он точно еще две занял.
Бездельник между тем спустился с дерева и первым делом приналег на хлеб и халву. Наелся до отвала, сложил пожитки дервиша в переметную суму, взял в руку его дубину, сел на осла и отправился домой.
Веселый и радостный, постучал в дверь, крепко постучал. Никто ему сразу не открыл, и он постучал еще раз. Жена подошла изнутри к двери и видит в щель: муж пришел, да не один, осла с собой ведет. Говорит она из-за двери:
— Ты что принес?
Отвечает:
— Все, что хочешь.
Жена сказала:
— Вот видишь, говорила я тебе, уповай на Аллаха и он тебе поможет. Ты поработай, а он тебя благословит.
Муж отвечает:
— Ничего подобного! Если бы я вовремя не подоспел и самому Аллаху не помог, дервиш его съел бы.