Маленькая поэма
Мише Королю, поэту
1.
Этот проспект, как любая быль,
Теперь вызывает боль.
Здесь жил когда-то Миша Король,
Уехавший в Израиль.
Не знаю, легко ли ему вдали
От глины родных полей:
Ведь только в изгнании короли
Похожи на королей.
Мой милый!
В эпоху вселенских драк
В отечественной тюрьме
Осталось мало высоких благ,
Не выпачканных в дерьме.
На крыше гостиницы, чей фасад
Развернут к мерзлой Неве,
Из букв, составляющих «Ленинград»,
Горят последние две.
И новый татарин вострит топор
В преддверье новых Каял,
И даже смешно, что Гостиный Двор
Стоит себе, как стоял.
В Москве пурга, в Петербурге тьма,
В Прибалтике произвол?,
И если я не схожу с ума,
То, значит, уже сошел.
2.
Я жил нелепо, суетно, зло.
Я вечно был не у дел.
Если мне когда и везло,
То меньше, чем я хотел.
Если мне, на беду мою,
Выпадет умереть —
Я обнаружу даже в раю
Место, где погореть.
Частные выпады — блеф, запой —
Я не беру в расчет.
Жизнь моя медленною, слепой,
Черной речкой течет.
Твердая почва надежных правд
Не по мою стопу.
Я, как некий аэронавт,
Выброшен в пустоту.
Покуда не исказил покой
Черт моего лица, —
Боюсь, уже ни с одной рекой
Не слиться мне до конца.
Какое на небе ни горит
Солнце или салют, —
Меня, похоже, не растворит
Ни один абсолют.
Можно снять с меня первый слой,
Можно содрать шестой.
Под первым слоем я буду злой,
А под шестым — пустой.
Я бы, пожалуй, и сам не прочь
Слиться, сыграть слугу,
Я бы и рад без тебя не мочь,
Но, кажется, не могу.
3.
Теперь, когда, скорее всего,
Господь уже не пошлет
Рыжеволосое существо,
Заглядывающее в рот
Мне, читающему стихи,
Которые напишу,
И отпускающее грехи,
Прежде чем согрешу,
Хотя я буду верен как пес,
Лопни мои глаза;
Курносое столь, сколь я горбонос,
И гибкое, как лоза;
Когда уже ясно, что век живи,
В любую дудку свисти —
Запас невостребованной любви
Будет во мне расти,
Сначала нежить, а после жечь,
Пока не выбродит весь
И перекись нежности — нежить, желчь,
Похоть, кислую спесь;
Теперь, когда я не жду щедрот,
И будь я стократ речист —
Если мне кто и заглянет в рот,
То разве только дантист;
Когда затея исправить свет,
Начавши с одной шестой,
И даже идея оставить след
Кажется мне пустой,
Когда я со сцены, ценя уют,
Переместился в зал,
А все, чего мне здесь не дают, —
Я бы и сам не взял,
Когда прибита былая прыть,
Как пыль плетями дождя, —
Вопрос заключается в том, чтоб жить,
Из этого исходя.
Из колодцев ушла вода,
И помутнел кристалл,
И счастье кончилось, когда
Я ждать его перестал.
Я сделал несколько добрых дел,
Не стоивших мне труда,
И преждевременно догорел,
Как и моя звезда.
Теперь меня легко укротить,
Вычислить, втиснуть в ряд,
И если мне дадут докоптить
Небо — я буду рад.
Мне остается, забыв мольбы,
Гнев, отчаянье, страсть,
В Черное море общей судьбы
Черною речкой впасть.
4.
Мы оставаться обречены
Здесь, у этой черты,
Без доказательств чужой вины
И собственной правоты.
Наш век за нами недоглядел,
Вертя свое колесо.
Мы принимаем любой удел.
Мы заслужили все.
Любезный друг! Если кто поэт,
То вот ему весь расклад:
Он пишет времени на просвет,
Отечеству на прогляд.
И если вовремя он почит,
То будет ему почет,
А рукопись, данную на почит,
Отечество просечет.
Но если укажет наоборот
Расположенье звезд,
То все, что он пишет ночь напролет,
Он пишет коту под хвост.
1991